Horse Lifes

ГЛАВА 10

На следующее утро я проснулся со стоном. Каждый мускул напоминал мне о том, как глупо доказывать свою правоту подобными способами. Я потащился вниз, к своей машине, но в вестибюле меня перехватили Нэш, О'Хара и Монкрифф. Казалось, они намеревались начать совещание.

Вместо пожелания доброго утра О'Хара сказал:

– Ты псих и сам это знаешь.

Я безошибочно устремил взгляд на Монкриффа, который признался:

– Ну да, я снимал все, ты сам этого всегда требуешь.

Нэш сказал:

– Минувшей ночью, когда ты отправился спать, Монкрифф прокрутил нам это на видео.

Я протер заспанные глаза и спросил О'Хару, отправил ли он факс письма Элисон в Голливуд, как намеревался.

Он кивнул.

– Если Говард больше ничего не выкинет, то отделается испугом.

– Хорошо. – Я помолчал. – Значит, на сегодня. Дождя нет. Мы можем снимать скачки, как запланировано. Мы сможем сделать это только один раз, так что если кто-нибудь зарядит засвеченную пленку или неправильно наведет фокус, он будет расстрелян на месте. Монкрифф, я своей рукой убью тебя, если твои парни нам подгадят.

О'Хара спросил:

– Ты звонил вчера этому парню с ТВ, Грегу Компассу?

Я припомнил и кивнул:

– Из Хантингдона. Но не смог дозвониться.

– Он прислал записку. Дежурная сказала, что ты о ней не знаешь.

Он протянул мне клочок бумаги, на котором был записан номер телефона и время – 9 часов утра.

К девяти утра мы уже были на Хантингдонском ипподроме, доехав туда каждый на своей машине. Грег, в соответствии со своей записочкой, ответил немедленно, как только я позвонил. Я сказал:

– Хочу поблагодарить тебя за субботу.

– Не стоит. Я слыхал, ты снова в деле.

– Вроде того. – Я рассказал ему про сцены в Хантингдоне и пригласил его приехать и украсить своей знаменитой фигурой кадр, если ему того хочется.

– Когда?

– Сегодня, завтра или в четверг. В любой день.

– Много дел, – сказал он.

– Отложи.

– Оплата?

– Конечно.

– Тогда жди завтра. – Он засмеялся и отключился, а я стал гадать, не будет ли это стоить мне еще одного ряда мест.

Мы с Монкриффом объезжали круг, проверяя расположение камер и осветителей. Помимо наших обычных двух операторов, мы наняли еще три камеры на платформах и разместили две автоматические возле препятствий – для крупных планов. Сам Монкрифф собирался вести съемку с грузовика, едущего впереди лошадей, снимать вид спереди. Еще одну камеру установили высоко на трибунах, чтобы следить за действием от старта до финиша. Как обычно, когда сцена снимается только один раз, будут накладки, но я отчаянно надеялся, что пригодных кадров окажется достаточно.

Эд сообщил, что жокеи ждут меня. Они собрались в раздевалке, одевшись, как на обычные скачки. Четырнадцать. Каждый в своих цветах.

– Привет, – сказал я дружелюбно.

– Привет.

Никто из них не упомянул о вчерашнем. Я начал:

– Я знаю, что Эд проинструктировал вас, но давайте просто повторим все еще раз. С вашей точки зрения, это будет просто обычный заезд. Две мили с препятствиями. Вы пройдете по кругу к стартовым воротам, и судья на старте выстроит вас в ряд. Судья – это актер. С ним проведена хорошая репетиция, но если он сделает что-то не так, не надо останавливаться и возвращаться. Просто продолжайте заезд. – Я сделал паузу. – Как обычно, у каждого препятствия будут дежурить служащий стадиона и санитар. Они настоящие. Медпункт тоже настоящий. Как и врач. Как и ветеринар. Все наблюдатели вдоль дорожек и у препятствий – профессионалы. Толпа на трибунах – жители города. Пока ясно? Они закивали.