Horse Lifes

– Если бы не жилеты и на дюйм в любую сторону, – кивнул Робби, – вы уже стали бы достоянием истории.

– Таким образом, – продолжал я, – если мы допускаем, что меня намеревались убить, то я непременно должен узнать, кто и почему. Я хочу сказать, мы должны искать его сами, если не хотим обращаться в полицию. С другой стороны… – Я помолчал, затем продолжил: – …если причина нападения на меня не устранена, а именно это мы предполагаем, то они – он, она или они – могут попытаться напасть снова.

У меня было ощущение, что эта мысль посещала уже обоих моих приятелей, но они не хотели высказывать ее вслух, чтобы не тревожить меня.

– Ни один фильм не стоит того, чтобы умирать за него, – сказал О'Хара.

– Этот фильм затронул дерьмо, которое спокойно лежало двадцать шесть лет, – отозвался я. – Потому и поднялась такая вонь. Теперь уже нет смысла раскаиваться в содеянном. У нас остается выбор – или окончательно поставить крест на фильме и удрать в панике – и каким окажется мое будущее, если я это сделаю? – или… э… выкопать из-под дерьма факты.

– Но, – с сомнением произнес Робби, – найдете ли вы что-нибудь? Я имею в виду, что когда это все только случилось, дело было совсем свежим, но полиция ничего не нашла.

– В полиции служат обычные люди, – ответил я. – Не непобедимые супермены. Если мы попытаемся и тоже ничего не найдем, то так тому и быть.

– Но с чего вы начнете?

– Как я уже говорил, отыщем кого-нибудь, кто понимает в ножах.

Пока мы говорили, стемнело. И в тот момент, когда Робби направился к выключателю, мы услышали, как открылась и закрылась дверь в передней и как тяжелые шаги протопали к нам по коридору.

В дверях кухни появился Пол, злой, исполненный подозрений. Он с яростным изумлением уставился на меня. Нерешительность, проявленная им во время нашей предыдущей встречи, исчезла. Несдержанность вернулась вновь.

– И что, по вашему мнению, вы здесь делаете? – спросил он. – Я говорил, чтобы вы держались подальше, но вы не желаете слушать!

– Я говорил Доротее, что хочу немного прибрать здесь.

– Я сам приберу дом. Я не желаю, чтобы вы находились здесь. А в ваших услугах, доктор Джилл, здесь не нуждаются. Выметайтесь, вы все.

Это был первый контакт О'Хары с Полом Панниром – чрезвычайно познавательный опыт.

– Откуда вы взяли ключ? – вызывающе вопросил Пол. – Или вы взломали дверь? – Тут он впервые прямо взглянул на О'Хару и заявил: – Кто вы, черт побери? Я хочу, чтобы вы все немедленно убирались вон!

Я сказал без эмоций:

– Это дом вашей матери, и я нахожусь здесь с ее разрешения.

Пол не слушал. Взгляд его упал на стол и прямо-таки прикипел к ножу.

На ноже почти не осталось крови, он более или менее очистился, пока его извлекали наружу через множество слоев полистирена и ткани, поэтому скорее всего вид ножа, а не догадки касательно его использования лишили на время Пола дара речи.

Он поднял глаза и встретился со мной взглядом; он был не в состоянии скрыть потрясение. Глаза его были так же темны из-за расширенных зрачков, как бледно было его лицо. Рот его открылся. Он не нашел что сказать и просто развернулся и выскочил из кухни в коридор, а потом наружу через переднюю дверь, оставив ее открытой.