Horse Lifes

— Неделю не напоминай мне о лошадях, Дэнни, — сказал он. — В пещере все в порядке?

— Все.

— В пещере? — заволновался опять Бартли Конрой. — В какой такой пещере? А где бабушка?

— Сейчас ты ее увидишь.

Но нам пришлось еще ненадолго задержаться. К нам приближался Энди, путаясь длинными ногами в стелющейся дымке тумана. За ним покорно следовала вереница лошадей на общей веревке.

— Что мне делать с этими лошадьми? — заскулил он. — Они мне до смерти надоели!

— А, Энди Коффи! — воскликнул сержант из Килморана. — Рад видеть! Так уж и быть, освобожу тебя от этих коняг.

С этими словами он взял из рук Энди веревку, передал ее своему напарнику. И мы все двинулись к лодке Майка, оставленной на песке.

— Ты побудешь здесь с лошадьми, — сказал сержант полицейскому из Леттермуллена. — Остальные садитесь в лодку: Люк — Кошачий Друг, Бартли Конрой, Джон Конрой, Джеймс Макдонаг, Пэт Конрой…

— Ну, заладил, как школьный учитель по журналу! — пошутил Люк. — Прямо котам на смех. Если мы все усядемся в лодку, не хватит места для новых пассажиров.

Сержант махнул рукой, а Люк сам распорядился, кому ехать в пещеру. В лодку сели трое: Люк, сержант и Бартли Конрой, которому не терпелось увидеть мать. Он не ругал нас, но мы все-таки держались от него подальше. Ни я, ни Пэт не горели желанием еще раз плыть в пещеру, и мы с легким сердцем уступили Люку эту честь — завершить последний этап наших приключений. Когда лодка ушла, мой отец принялся нас расспрашивать. Но получал такие бестолковые ответы, что скоро махнул рукой. Мы с Пэтом умирали от голода. Ведь с полудня у нас во рту маковой росинки не было. По ту сторону утеса в паруснике имелась отличная еда. Но мы даже под страхом смертной казни не полезли бы опять на эту отвесную стену. Отец понял, в чем дело, и спросил у полицейского из Леттермуллена, нет ли у него с собой еды. Тот охотно предложил целый кулек леденцов.

Скоро мы увидели, как из пещеры медленно выплыла лодка и пошлепала к катеру. Джон Конрой с отцом впились в нее глазами, силясь что-нибудь разглядеть.

— Почему это Люк — Кошачий Друг свесился за корму? — спросил отец.

— Мы забыли сказать, что в пещере вместе с бабушкой спрятали вороную кобылу, — ответил я. — Она, наверное, плывет сейчас за кормой, а Люк поддерживает над водой ее морду.

Мы подошли к самой воде, чтобы посмотреть, как ее будут грузить на борт. Это оказалось совсем просто. На катере была небольшая лебедка, которой полицейские поднимали на борт потерпевших кораблекрушение. Эта лебедка прекрасно подняла и нашу лошадку. Затем сержант с Люком и Бартли вернулись за нами, прихватив с собой полицейского из Росмора.

Было решено, что двое полицейских останутся на острове ночевать. Сержант обещал прислать за нами назавтра судно побольше, чтобы переправить всех лошадей в Голуэй. Он оставил полицейским провизию для подкрепления сил: хлеб, сыр и шоколад. Хотя им не очень-то улыбалось ночевать на Лошадином острове, но они подчинились: ничего не поделаешь, служба.

Катер в одну минуту доставил нас к тому месту, где был привязан парусник Люка. Прилив уже начался: парусник был на плаву и терпеливо нас дожидался. Люку даже в голову не могло прийти, что мы откажемся плыть обратно на его паруснике, а мы не смели ему сказать, что спасательный катер кажется нам более надежным судном. Но, к счастью, Джон Конрой вызвался плыть с нами, и мы облегченно вздохнули. Пит Фейги дал нам большой фонарь, и теперь у нас на мачте горел свой огонь.

Бабушка уютно устроилась под навесом. Она держала в руке полную рюмку коньяку и улыбалась сама себе. Увидев нас, она задорно нам подмигнула, но ничего не сказала. Краешком глаза я заметил Майка Коффи и его сына. Они стояли поодаль и поглядывали в нашу сторону. Несмотря на всю их злокозненность, мне почему-то стало их жаль. И я очень обрадовался, когда затарахтел мотор и катер снялся с якоря, устремившись в ночную тьму. Огонек на мачте мерно покачивался, вторя движению волн.

Когда ночь поглотила его, Люк глубоко и счастливо вздохнул.

— Не знаю, как вы, — сказал он, — а я бы сейчас хорошенько поспал. — Он издал коротенький смешок. — Ха! Видели бабушку? Сидит такая довольная, как кошка в лавке у мясника. Ночная прогулка, ей-богу, ей ни капельки не повредила.

Мы тоже легли на обратный курс. Люк был очень доволен, что с нами плыл Джон. Минут десять он расписывал Джону достоинства своего парусника. Мы с Пэтом нашли тем временем каравай хлеба, и очень скоро от него не осталось ни крошки. Хотя Джон чуть не лопался от любопытства, он из вежливости не прерывал Люка. Но Люк и сам скоро заговорил о наших приключениях.