Horse Lifes

- на КСП, что в расшифровке следует понимать как Контрольно-Следовая Полоса. Конечно, что скрывать, - такая полоса в развитых странах - это вчерашний и даже позавчерашний день, культурно выражаясь - глубокий плюсквамперфектум, но я уже имел честь сказать, что данная страна был суверенной, но бедной. И не располагала эффективными, но весьма дорогими средствами электронного слежения и прочими достижениями современной науки. У нее (у страны, а не у науки!) не хватало денег даже на колючую проволоку, поскольку вся она уходила на собственные . гм . как бы это помягче, поделикатней выразиться, чтобы не вызвать крайне нежелательных дипломатических осложнений? .скажем так: на внутренние нужды. Поэтому за контрольно-следовой полосой (а она еще будет играть важную роль в нашем рассказе) наблюдал и ухаживал пограничный пост из трех солдат под началом бравого, но ленивого сержанта. Или капрала. Или даже - синьора комманданте. В общем, как ни кинь командира.

Начальник трех солдат неукоснительно носил приличествующий его рангу мундир, перетянутый скрипучим ремнем (только, разумеется, не в жаркий полдень!), а пряжка этого пресловутого ремня висела под обширным брюхом уже почти на других частях тела, а на шеях всех трех солдат висели автоматы непременного заграничного образца. Но гораздо чаще, чем автоматами, эти три солдата работали граблями, тщательно ровняя и разглаживая мягкую серую землю вверенной их заботам и попечениям полосы, которая тянулась вдоль сельских огородов по берегу реки до скалистых отрогов горной гряды. Горы начинали круто вздыбливаться к небу примерно в двух верстах (а может, и милях) от села. Местные контрабандисты, естественно, пользовались именно горными тропами, на которых не оставалось следов, ну, а ежели и оставались . но за это они ежемесячно выплачивали пограничникам соответствующую мзду, - просто так, для душевного спокойствия. Зато контрольно-следовая полоса, эта охраняемая Богом и тремя солдатами полоска земли, хранила девственную неприкосновенность, и на ней был заметен даже след трясогузки, гоняющейся за мошкой, даже следок зеленой гусеницы, в поисках пропитания измеряющей собственным телом, словно складным сантиметром, свой нелегкий крестный путь . Я говорю об этой полосе так подробно, ибо полоса эта будет еще играть важную роль в моем повествовании.

II

Незнакомый человек несколько подозрительного вида, безусловно, не пересекал контрольноследовой полосы. Это было очевидно, ибо с той стороны все было тихо и спокойно. Пограничная стража не любила чужаков, не жаловала чужеземцев, косилась на странников и, как правило, палила сразу - без предупреждения и без разбора. Бдительность есть бдительность! Не трогали они (как я уже отмечал выше) только контрабандистов, но ни на торговца наркотой или оружием, ни на любого другого "делового" незнакомец не походил. Не мог он спуститься и с гор, - попросту потому, что его обувь - простые легкие сандалии с сыромятными ремешками вокруг лодыжек никак не выдержала бы подобного путешествия. Быть может, его и подвезла какая-то машина, но никто не слышал звука мотора. Таким образом, никто не заметил, откуда появился чужеземец, если не считать двух-трех куриц, меланхолично копошащихся в пыли, одной пятнистой свиньи и ребенка. Но их в силу юридической недееспособности нельзя признать полноценными свидетелями . Следовательно, остается признать, что незнакомец возник посредине площади внезапно, словно бы ниоткуда. На него обратили внимание тогда, когда он уже почти пересек эту площадь, единственную в селе. На ней мирно соседствовали церковь и . нет-нет, уж никак не салун из дешевых вестернов, а пожалуй, простой трактир или - если угодно побольше местного колорита траттория. Впрочем, - точь-в-точь такие же, как по другую сторону границы . Площадь была немощеной, и в жару она становилась пыльной, а в дождь - грязной, и конечно же! - звалась она не иначе, как Площадь свободы! Ведь маленькие страны точно так же, как и большие, очень любят громкие названия . В описываемый нами исторический момент в смысле климатических условий стоял как раз промежуточный период, и в привлекательной луже прямо перед входом в церковь блаженно разлеглась уже упоминавшаяся свинья.